Из Освенцима с любовью
Узники Освенцима обреченно шутили, что покинуть концлагерь можно только через дымоход крематория. Ержи Белецкий и Циля Цибульская попали в число тех немногих, кому удалось обрести свободу иным путем.
Будучи поляком и владея немецким языком, Белецкий использовал свое относительно привилегированное положение в лагере, чтобы спасти свою еврейскую девушку, обреченную на смерть в газовой камере.
«Это была удивительная любовь, — вспоминает спустя десятилетия Белецкий. — Мы строили большие планы на будущее, хотели пожениться и прожить долгую, счастливую жизнь».
В апреле 1940-го года 19-летний Белецкий оказался в Освенциме вместе с другими польскими участниками сопротивления. Ержи присвоили порядковый номер 243 и отправили работать на склад, где он мог время от времени добывать дополнительный паек. В сентябре 1943-го года Белецкий получает распределение на зернохранилище. Там он впервые встретил Цилю.
«Мой напарник что-то объяснял мне, и вдруг дверь распахнулась и в помещение вошла группа молодых девушек. Мне показалась, что одна из них, красивая и темноволосая, мне даже подмигнула», — вспоминает Белецкий. Этой девушкой оказалась Циля. Ей в числе остальных поручили работу на зернохранилище. Вскоре дружба польского юноши и еврейской девушки переросла в любовь, а склад зерна стал их постоянным местом свиданий.
В Освенциме Цибульская оказалась не сразу. В январе 1943-го года ее вместе с родителями, двумя братьями и младшей сестрой сначал отправили в гетто Ломжа на севере Польше, а затем уже депортировали в лагерь смерти. Ее родители и сестра практически сразу попали в газовые камеры. Девушку вместе с братьями отправили на работу. К осени того же года никого из родных Цили уже не осталось в живых.
По мере развития их романа Белецкий принялся разрабатывать план побега из Освенцима. С помощью своего коллеги по складу ему удалось раздобыть немецкую военную форму и пропуск на имя роттенфюрера Гельмута Штехлера. Ержи пришлось переправить фамилию Штехлер на Штейнер из опасений, что охранники могли быть лично знакомы с владельцем пропуска. Вывести Цилю за пределы лагеря Белецки собирался под предлогом допроса, на который ему было приказано отвести заключенную на соседнюю станцию. На складе ему удалось достать бритву, свитер и теплые ботинки для Цили.
О своем плане Белецкий рассказал девушке: «Завтра за тобой зайдет немецкий офицер и заберет на допрос. Этим офицером буду я».
На следующий день он, как и обещал, пришел за Цилей в барак прачечной, где теперь работала девушка. Преодолевая страх, юноша потребовал надзирателя передать ему заключенную. Белецкий вывел Цилю из барака и повел мимо полусонной охраны по дороге к воротам лагеря.
Страх быть убитым не покинул его и при первых шагах за территорией лагеря. «Я спиной чуял, что меня в любой момент могут застрелить», — вспоминает он. Беглецы перешли дорогу и скрылись в плотных зарослях кустарника. Только с наступлением темноты молодые люди решились отправиться в долгий и изнурительный путь.
Они шли девять ночей и сумели добраться до дома дяди Белецкого под Краковом. Мать Ержи была вне себя от радости, увидев сына живым после четырех лет, проведенных в Освенциме. Набожная католичка, она была категорически против его женитьбе на еврейке Циле. «Как вы будете жить? Как будете воспитывать своих детей?» — вопрошала мать Белецкого.
Цилю было решено спрятать на близлежащей ферме в случае если нацисты придут в их дом с обыском. Из тех же соображений сам Белецкий уехал в Краков. Влюбленные были уверены, что так им удастся спастись от нацистов, однако вынужденная разлука сыграла в их жизни роковую роль. Свой последний вечер Циля и Ержи провели в саду, обещая друг другу непременно встретиться сразу после войны.
После освобождения Кракова советской армией в 1945-м году, Белецкий уехал из города и несколько дней пробирался по заснеженным дорогам на пути к дому, где все это время пряталась Циля. Увы, было слишком поздно. Циля ничего не знала о том, что деревня, где она пряталась, уже три недели как освобождена от нацистов. Девушка отчаялась ждать — она была уверена, что Белецкий погиб или же просто-напросто позабыл о ней.
На поезде Цибульская отправилась в Варшаву, чтобы оттуда уехать в США и найти там своего родного дядю. В поезде Циля познакомилась с Давидом Захаровицем, за которого вскоре вышла замуж. Вначале молодые люди жили в Швеции, а после уехали в Нью-Йорк, где Циля разыскала своего дядю. С его помощью молодожены открыли свой ювелирный бизнес. В 1975-м году Захаровиц умер.
Ержи Белецкий обосновался в городе Новы-Тарг на юге Польше, завел семью и получил должность директора школы автомехаников. Он ничего не знал о Циле и не представлял, как и где ее искать.
В своих воспоминаниях Циля писала, что долгие годы мечтала вернуться в Польшу и разыскать там Ержи, если он, конечно, жив. Судьба действительно предоставила ей такой шанс.
В 1982-м году Цибульская поведала о побеге из Освенцима своей горничной-полячке. Ошеломленная женщина рассказала, что слышала эту историю по польскому телевидению. «Мужчина рассказывал, как вывел свою девушку из Освенцима», — призналась горничная. Обнадеженная этой новостью, Циля разыскала польский номер телефона Белецкого и в одно прекрасное утро в доме Ержи раздался звонок. «Я услышал чей-то смех, или плач, и женский голос произнес: “Это же я, твоя Циля”», — рассказал Белецкий.
Спустя несколько недель они встретились в Краковском аэропорту. Ержи держал в руках 39 роз — по одной за каждый год разлуки. Позже Циля не раз навещала Белецкого в Польше, они вместе приезжали в мемориальный комплекс на месте Освенцима, бывали в гостях у семьи фермера, прятавшего Цилю.
«Она просила меня бросить жену и уехать с ней в Америку, — говорит Белецкий. — Она много плакала, но ведь у меня такие славные дети, такой хороший сын. Я сказал, что не смогу так с ними поступить».
Циля вернулась обратно в Нью-Йорк и написала Белецкому письмо, в котором сообщила, что никогда больше не приедет в Польшу. С тех пор они так и не видели друг друга, а Цибульская до самой своей смерти в 2002 году не ответила ни на одно письмо от Ержи.
«Я очень любил Цилю. После войны я часто плакал от того, что ее нет рядом. Я думал о ней ночами и просыпался в слезах, — признается Белецкий. — Судьба разлучила нас, но я бы все равно пошел на это».
